<<Предыдущая страница Оглавление книги Следующая страница>>

ТЕОРИИ СТАРЕНИЯ И СМЕРТИ ¹

(¹ S. Ramon у Сajаl. El mundo visto a los ochenta anos: Impresiones de un arterioscle-rotico. Madrid, 1934. (Parte tercera, capitulos XIV—XVI). С Рамон-и-Кахаль. Мир глазами восьмидесятилетнего: впечатления артериосклеротика. Мадрид, 1934. (Третья часть, главы XIV—XVI). Перевод с испанского Л. А. Борисовой и В. С. Воробьева. Библиографические ссылки в основном опущены. На русском языке публикуется впервые.)

С. РАМОН-И-КАХАЛЬ (1852—1934)

ТЕОРИИ СТАРЕНИЯ И СМЕРТИ С ГИПОТЕТИЧЕСКИМИ СРЕДСТВАМИ, ИЛИ ПАЛЛИАТИВАМИ, ПРЕДЛОЖЕННЫМИ НЕКОТОРЫМИ ОПТИМИСТАМИ

Пора уже вернуться к нашему главному вопросу. Рассказ об изменениях, отмеченных стариками в личной и общественной жизни из-за растущего вторжения иностранных машин и товаров, отклонил нас от нашего пути.

Теперь нам предстоит приступить к печально человеческой теме: указать, по возможности, на вторичные причины старческого обнищания и деградации и полного затмения сознания при неизбежном наступлении смерти.

Вот сначала непростительное заявление. Чтобы познать первичный характер упадка и окончательного исчезновения, было бы необходимо досконально овладеть происхождением и механизмом жизни. А так как наше невежество в этом отношении является почти полным, мы вынуждены скромно довольствоваться предположениями и теориями о непосредственных причинах, являющихся лишь следствием глубокой и неизвестной причины процесса старения.

Вокруг упомянутых основных понятий о происхождении жизни и ее гибели вертятся религии и философии. Даже наука, несмотря на свою ясную объективность, не свободна от болезненной тревоги относительно небытия. Когда астрономы, математики, физики и биологи и т. д. подсчитывают, наблюдают или экспериментируют, они полагают, что сталкиваются без трансцендентной цели с реальной и конкретной проблемой; но после некоторого размышления они заметят, что там, в недоступной дали, сверкает побудительный идеал их деятельности: решение тройной загадки старения, болезни и смерти ².

Потому что все в мире тесно связано причинными узами. В нашей жизни отражаются глубокие и отдаленные причины эволюции, от головокружительных орбит электронов до величественного вращения звезд. И нельзя забывать, что наше тело является агрегатом из преобразованной космической энергии и роя сложнейших электронных скоплений, подобных планетным системам.

Оставив рассуждения такого рода, изложим некоторые теории.

² Все философии и религии—так говорят — являются размышлениями о смерти. Красноречивый пример нам преподносит буддизм, не говоря о других верах. Марко Поло застал в Индии культ Гаутамы и донес легенду столь же прекрасную, сколь и поучительную. Когда царевич Сакья-Муни, покинув царский дворец, где он был заточен, натолкнулся на дряхлого и беззубого старика и с удивлением созерцал затем мертвого человека, то его слуги сказали ему, что такова всеобщая судьба Человечества.

Другие легенды дополняют описание Марко Поло, добавляя эпизод встречи с одним больным, что было неизвестно для царевича. Тогда встревоженный тройным неутешным зрелищем: старости, болезни и смерти, он решил не жить больше среди людей. Он убежал из своего дворца, отрекся от трона в двадцать девять лет и покинул свою семью с тем, чтобы размышлять в одиночестве о способах избавления несчастных человеческих созданий от скорби, болезни и смерти. Так родилась религия, верующие которой составляют треть всех жителей планеты.

Если, с одной стороны, мучительное зрелище старости и смерти породило веру в загробную жизнь, то необходимо признать также, что оно облегчило аргументы материалистическим и агностическим учениям. Вспомните, чтобы не ссылаться на современных, довольно известных авторов, красноречивое описание бедствий старости и неизбежной необходимости смерти в поэме Лукреция и на меланхолических страницах Марка Аврелия.

Об их суждениях, которые стремятся утешить нас, поговорим, пожалуй, позже. Во всяком случае, Марк Аврелий и некоторые стоики примиряют свое пессимистическое понимание жизни с довольно расплывчатыми взглядами на загробную жизнь.